"Wirst du mich nie verstehen? Wirst du denn nie verstehen? Hast du noch nie gesehen wie meine augen glitzern?" "Have you been wrong to just stop breathing without cause? Wneh all is gone....can I choose to follow you?.."
Перед ним расстилалось море. Бархатно-желтое, нежное на ощупь, оно ласкало и звало окунуться в глубокие замершие волны. Чуть колеблемые ветром капли росы на гребешках дрожали, вбирая утренний свет. Сколько раз люди пытались описать красоту природы, но это не дано сделать ни словам, ни даже музыке. В ней надо быть и ощущать ее всем телом. И снова, каждый раз, восхищаться одной и той же картиной и замирать перед ней.
Волны обнимали мягкое брюшко, казалось, стоит шевельнуться – и они опадут, закачается мир и рухнет. Мир янтарно-утренний, мир безупречный, мир дрожащий в своей хрупкости и уязвимости, но сильный самой своей слабостью.
Крошечные нежные губы наконец смогли раскрыться и вдохнуть аромат прозрачной осени. Это было так много для жалкого создания… он снова ощутил себя тем, кем являлся на самом деле. Забыв все обещания, он окунулся в желтый бархат, сворачиваясь в комочек, и едва прикоснулся губами к качавшей его волне. Волна была не против. Горделиво она снизошла до ничтожества, целующего ее, и мягко прикрыла собой. И снова все замерло. Море знало – сегодня последний день, когда ему преклоняются. Это длилось уже достаточно давно, и не одно утро волны радовались своей красоте, отраженной в крошечных мутноватых глазках.
Близился полдень. Все еще горячее солнце высушило росу, обожгло гребешки. Очнувшись от забвенья, волны встрепенулись и потревожили нечто, укрывшееся средь них.
Червь не спал. Он продолжал любоваться безбрежным солнцем, разлитым вокруг правильно-неровными формами. Он знал все то, что знало это море – сегодня его последний день. Знал он и то, чего не дано было знать горделивым волнам – восхищение кем-то кроме себя, и еще одно – бесконечное отчаяние самопрезрения. Червь умирал. Он провел здесь вечность, и каждый рассвет дарил ему прекраснейшую из картин. И ни разу не посмел червь ее нарушить.
Он думал, что поступает правильно… хотя и те мысли, что были доступны ему, заволокло туманом обожания.
Червь не закрывал глаз ни на миг, пока их не закрыла смерть, погасив великолепное отражение сверкающего моря.
Солнце зашло. И роза, стряхнув с себя мягкое мертвое тельце, уснула.
А наутро ее встретили раздражение и досада – она осталась одна. И с того дня роза начала вянуть и вскоре погибла, утратив всю свою волшебную красоту. Она так и не принесла никому пользы - никому, кроме крошечного червячка, сделавшего ее желтое море своим миром. Должен ли был он презреть свое божество и утолить им свой голод? Он полагал, что поступает верно….
Я – жалкий червь, целующий цветок,
Мне не дано постичь его красоты…
В отчаянии, раз, наверно, в сотый
Я обниму губами лепесток…
Готично получилось.... Очень даже. Интересно, почему так получается, что я скрываю свои боли под какой-то странной маской не то цинизма, не то тупости...
Так холодно, кажется, пальцы на руках и ступни ног вот-вот онемеют и перестанут чувствовать вообще. Еще легкое ощущение головокружения и - слабость. Неприятно это очень... да а что вообще было приятно в последние пару лет? разве что время, проведенное с Л., но и то - далеко не все. Я помню, как резко обрывала свое отчаяние, чтобы успокоить его. Утешала обоих. Молчала, когда было больно, чтобы не сделать еще больнее. Глупо пыталась помочь... Мне следовало бы забыть об этом, я ошиблась, это было и вправду глупо и смешно. А что до моего состояния в данный момент... Оно временно, и это тоже утешает. Забавно, когда человек пытается находить утешение среди плохого - хотя бы в том, что это не навсегда. Как в сказочке об ОНО. Нет смысла здесь рассказывать о том, что происходит... расскажу тому, кто знает, что это такое, кто (моя почти последняя надежда) сможет меня от этого спасти и при этом оставить все хорошее, что во мне есть. Я не буду спешить и тратить капельки сил на глупости, от которых все равно никакой радости нет. Пусть меня подталкивают - мне все равно. Я только не хочу утонуть в этом странном море, где много всего намешано, неприятного большей частью, и просто - ВСЕГО. Что-то так или иначе будет, а эти записи помогут разве что в будущем, когда, перечитывая их, я буду понимать, что же это было. Наверняка звучит странно... похоже на записки сумасшедшей.
Может, отчасти так и есть, я чувствую, что временами бывают такие моменты, когда реальность отдаляется больше обычного... откуда-то из-за стены еле слышно доносится попсовая песенка. О чем я сейчас думаю? О Тёме, о динамо, о Москве... и, конечно же, как обычно - о том, что не получается четко выразить свои мысли. Такая вот проблемка.... грустно все это - истрачивать силы в безумной гонке за тем, что должно доставаться даром - в норме. Не видеть (по крайней мере, не во всем) результата... Ну что ж - будем продолжать пафосно созерцать, если совсем плохо станет - уезжать в город на свои любимые места и нежелать жалеть потраченного на это времени. Немножко обидно - что я по сути остаюсь одна из-за этой боли. Надеяться можно только на ее прекращение, но когда это будет... через два года? три7 пять? или никогда?..
Волны обнимали мягкое брюшко, казалось, стоит шевельнуться – и они опадут, закачается мир и рухнет. Мир янтарно-утренний, мир безупречный, мир дрожащий в своей хрупкости и уязвимости, но сильный самой своей слабостью.
Крошечные нежные губы наконец смогли раскрыться и вдохнуть аромат прозрачной осени. Это было так много для жалкого создания… он снова ощутил себя тем, кем являлся на самом деле. Забыв все обещания, он окунулся в желтый бархат, сворачиваясь в комочек, и едва прикоснулся губами к качавшей его волне. Волна была не против. Горделиво она снизошла до ничтожества, целующего ее, и мягко прикрыла собой. И снова все замерло. Море знало – сегодня последний день, когда ему преклоняются. Это длилось уже достаточно давно, и не одно утро волны радовались своей красоте, отраженной в крошечных мутноватых глазках.
Близился полдень. Все еще горячее солнце высушило росу, обожгло гребешки. Очнувшись от забвенья, волны встрепенулись и потревожили нечто, укрывшееся средь них.
Червь не спал. Он продолжал любоваться безбрежным солнцем, разлитым вокруг правильно-неровными формами. Он знал все то, что знало это море – сегодня его последний день. Знал он и то, чего не дано было знать горделивым волнам – восхищение кем-то кроме себя, и еще одно – бесконечное отчаяние самопрезрения. Червь умирал. Он провел здесь вечность, и каждый рассвет дарил ему прекраснейшую из картин. И ни разу не посмел червь ее нарушить.
Он думал, что поступает правильно… хотя и те мысли, что были доступны ему, заволокло туманом обожания.
Червь не закрывал глаз ни на миг, пока их не закрыла смерть, погасив великолепное отражение сверкающего моря.
Солнце зашло. И роза, стряхнув с себя мягкое мертвое тельце, уснула.
А наутро ее встретили раздражение и досада – она осталась одна. И с того дня роза начала вянуть и вскоре погибла, утратив всю свою волшебную красоту. Она так и не принесла никому пользы - никому, кроме крошечного червячка, сделавшего ее желтое море своим миром. Должен ли был он презреть свое божество и утолить им свой голод? Он полагал, что поступает верно….
Я – жалкий червь, целующий цветок,
Мне не дано постичь его красоты…
В отчаянии, раз, наверно, в сотый
Я обниму губами лепесток…
Готично получилось.... Очень даже. Интересно, почему так получается, что я скрываю свои боли под какой-то странной маской не то цинизма, не то тупости...
Так холодно, кажется, пальцы на руках и ступни ног вот-вот онемеют и перестанут чувствовать вообще. Еще легкое ощущение головокружения и - слабость. Неприятно это очень... да а что вообще было приятно в последние пару лет? разве что время, проведенное с Л., но и то - далеко не все. Я помню, как резко обрывала свое отчаяние, чтобы успокоить его. Утешала обоих. Молчала, когда было больно, чтобы не сделать еще больнее. Глупо пыталась помочь... Мне следовало бы забыть об этом, я ошиблась, это было и вправду глупо и смешно. А что до моего состояния в данный момент... Оно временно, и это тоже утешает. Забавно, когда человек пытается находить утешение среди плохого - хотя бы в том, что это не навсегда. Как в сказочке об ОНО. Нет смысла здесь рассказывать о том, что происходит... расскажу тому, кто знает, что это такое, кто (моя почти последняя надежда) сможет меня от этого спасти и при этом оставить все хорошее, что во мне есть. Я не буду спешить и тратить капельки сил на глупости, от которых все равно никакой радости нет. Пусть меня подталкивают - мне все равно. Я только не хочу утонуть в этом странном море, где много всего намешано, неприятного большей частью, и просто - ВСЕГО. Что-то так или иначе будет, а эти записи помогут разве что в будущем, когда, перечитывая их, я буду понимать, что же это было. Наверняка звучит странно... похоже на записки сумасшедшей.
Может, отчасти так и есть, я чувствую, что временами бывают такие моменты, когда реальность отдаляется больше обычного... откуда-то из-за стены еле слышно доносится попсовая песенка. О чем я сейчас думаю? О Тёме, о динамо, о Москве... и, конечно же, как обычно - о том, что не получается четко выразить свои мысли. Такая вот проблемка.... грустно все это - истрачивать силы в безумной гонке за тем, что должно доставаться даром - в норме. Не видеть (по крайней мере, не во всем) результата... Ну что ж - будем продолжать пафосно созерцать, если совсем плохо станет - уезжать в город на свои любимые места и не