"Wirst du mich nie verstehen? Wirst du denn nie verstehen? Hast du noch nie gesehen wie meine augen glitzern?" "Have you been wrong to just stop breathing without cause? Wneh all is gone....can I choose to follow you?.."
Опять слушаю эту песню... ну не могу от нее отвязаться... И, может, так даже лучше. Пожалуй, еще никогда в жизни я не чувствовала себя такой одинокой, как сейчас. И такой виноватой тоже... Вот интересное дело - над чем бы в своем существовании я ни задумалась, во всем есть моя вина... Ну, в общем, я привыкла, но иногда становится невыносимо тяжело. Особенно в последнее время, когда я не могу сдерживаться и зачастую говорю то, что на самом деле не думаю, только вот как это объяснить собеседнику?.. Хорошо еще, если вомне говорит моя усталость или боль, а если нет?.. А если опять... Я не могу ничего изменить, от любых перемен, особенно если они к лучшему, мне становится так плохо, что я возвращаю все на круги своя. Кажется, я поняла одного своего бывшего..мм...друга, в том смысле, что тоже боюсь потерять что-то... Просто почти все, что у меня есть, это иллюзии и мечты, еще есть вера, и только благодаря ей я держусь. А еще понимаю кое-что из реальности... Точнее, я много чего поняла, но, как водится, слишком поздно *грустная улыбка*.
Ну что ж, моя вина... Главное, чтобы не подумали, что я напрашиваюсь на жалость... Хотя, я даже не знаю, может это и не так уж и неверно... В общем, я не знаю. "Я запуталась" (с). А вина моя в том, что я никому не позволяю помочь мне распутаться, и те, кто, может быть, даже искренне пытаются мне помочь, не могут ничего сделать или делают даже хуже, а кто виноват? Вот то-то и оно...
Ну вот и итог, как и положено, печальный. Я даже не уверена в том, что те слова, которые я сейчас печатаю, отражают мои мысли. Ладно, пусть все думают, что хотят, это их право, а мне уже после всего этого как-то все равно... Такое ощущение, что я выжгла себя изнутри, все чувства, а те, что появляются, уже проявляются на грани истерики, такими кровавыми цветами на обугленной земле... Если раньше я говорила, что запуталась, теперь я говорю, что устала. Не нужно мне ни друзей, ни радостей, ни любви, я только верю в то, что найду, приду к своей цели, вот тогда я смогу еще немного пожить, искаженно, вымученно как-то, но смогу, потому что смогу быть понятой. Решусь сюда вставить кусочек из рассказика.
"Я не боялась, что все это кончится.
Раньше, когда такое чувство было со мной, оно почти полностью поглощалось страхом, что это не навсегда, что вот через час, через полчаса, этого не станет, и так оно и происходило. К сожалению, я не смотрела тогда шире, поэтому не смогла увидеть, что через жалких несколько месяцев исчезнет не просто это чувство покоя и тихой радости, а сама причина этого ощущения.
А сейчас я знала, что ничего подобного не будет. Если исчезнет, то безвозвратно; если останусь я, то лишь потому, что Майкла нельзя будет вернуть; если будет боль, то боль не предательства и не моей вины, а безвозвратной потери, и будет ненадолго, а лишь настолько, чтобы хватило смелости и сил подождать. Будет боль сильнее, чем когда-либо раньше, но именно такую я и выдержу, потому что это происходит сейчас, потому что больше нет ограничений, кроме самых главных, не позволяющих повторить прошлые ошибки, да даже если я и не смогу сдержаться, я знаю – мне простят, потому что впервые в жизни меня понимают полностью, до конца, до самого темного закутка и самого мрачного и захламленного уголка в моем сознании, до самой крошечной полочки в шкафу моих мыслей, до самого незначимого поступка в моем существовании, до самых глубоких чувств, до самой черной боли, до самой светлой радости, до самой чистой любви… До конца."
Вот так вот. Вот такая глупая и нелепая мечта, мечта не совсем нормальной, а точнее, совсем ненормальной, ленивой, вечно ноющей о своей тяжелой доле, избалованной дурочки... Порой мне кажется, что все то, в чем я когда-то мысленно даже обвиняла других, теперь случилось со мной. Эх, бедный мой дайрик, сливаю в него всю боль... Ибо некуда больше. Да, вот такая я бедная несчастная, одинокая и никем не понятая *смех*. Эх, сколько раз я слышала подобное от других, и в ответ старалась хотя бы прямым текстом не говорить свое, ведь если говорила, если отвечала, меня мгновенно посылали в известное место. Поэтому я решила, что лучше молчать. Но сколько ни молчала, а предел есть, поэтому и пишу сейчас эти строчки. Не знаю, хочется сказать так много, а слов так мало, но даже если они есть, все я никогда не скажу. Это тоже было причиной того ужаса. Как я его пережила, до сих пор не понимаю, но порой кажется, что было бы лучше, если бы я умерла. Хотя нет, мне бы не дали умереть... Тогда я бы сошла с ума окончательно... Впрочем, я и так сейчас уже на грани полного безумия, думаю, это заметно...
Короче, пойду я спать, а то завтра придется весь день изображать радость, или, что еще ужасней, понимать, что я действительно истерически и неестественно радуюсь всякому там... Простите меня, я просто устала, просто нет больше сил.
Ну что ж, моя вина... Главное, чтобы не подумали, что я напрашиваюсь на жалость... Хотя, я даже не знаю, может это и не так уж и неверно... В общем, я не знаю. "Я запуталась" (с). А вина моя в том, что я никому не позволяю помочь мне распутаться, и те, кто, может быть, даже искренне пытаются мне помочь, не могут ничего сделать или делают даже хуже, а кто виноват? Вот то-то и оно...
Ну вот и итог, как и положено, печальный. Я даже не уверена в том, что те слова, которые я сейчас печатаю, отражают мои мысли. Ладно, пусть все думают, что хотят, это их право, а мне уже после всего этого как-то все равно... Такое ощущение, что я выжгла себя изнутри, все чувства, а те, что появляются, уже проявляются на грани истерики, такими кровавыми цветами на обугленной земле... Если раньше я говорила, что запуталась, теперь я говорю, что устала. Не нужно мне ни друзей, ни радостей, ни любви, я только верю в то, что найду, приду к своей цели, вот тогда я смогу еще немного пожить, искаженно, вымученно как-то, но смогу, потому что смогу быть понятой. Решусь сюда вставить кусочек из рассказика.
"Я не боялась, что все это кончится.
Раньше, когда такое чувство было со мной, оно почти полностью поглощалось страхом, что это не навсегда, что вот через час, через полчаса, этого не станет, и так оно и происходило. К сожалению, я не смотрела тогда шире, поэтому не смогла увидеть, что через жалких несколько месяцев исчезнет не просто это чувство покоя и тихой радости, а сама причина этого ощущения.
А сейчас я знала, что ничего подобного не будет. Если исчезнет, то безвозвратно; если останусь я, то лишь потому, что Майкла нельзя будет вернуть; если будет боль, то боль не предательства и не моей вины, а безвозвратной потери, и будет ненадолго, а лишь настолько, чтобы хватило смелости и сил подождать. Будет боль сильнее, чем когда-либо раньше, но именно такую я и выдержу, потому что это происходит сейчас, потому что больше нет ограничений, кроме самых главных, не позволяющих повторить прошлые ошибки, да даже если я и не смогу сдержаться, я знаю – мне простят, потому что впервые в жизни меня понимают полностью, до конца, до самого темного закутка и самого мрачного и захламленного уголка в моем сознании, до самой крошечной полочки в шкафу моих мыслей, до самого незначимого поступка в моем существовании, до самых глубоких чувств, до самой черной боли, до самой светлой радости, до самой чистой любви… До конца."
Вот так вот. Вот такая глупая и нелепая мечта, мечта не совсем нормальной, а точнее, совсем ненормальной, ленивой, вечно ноющей о своей тяжелой доле, избалованной дурочки... Порой мне кажется, что все то, в чем я когда-то мысленно даже обвиняла других, теперь случилось со мной. Эх, бедный мой дайрик, сливаю в него всю боль... Ибо некуда больше. Да, вот такая я бедная несчастная, одинокая и никем не понятая *смех*. Эх, сколько раз я слышала подобное от других, и в ответ старалась хотя бы прямым текстом не говорить свое, ведь если говорила, если отвечала, меня мгновенно посылали в известное место. Поэтому я решила, что лучше молчать. Но сколько ни молчала, а предел есть, поэтому и пишу сейчас эти строчки. Не знаю, хочется сказать так много, а слов так мало, но даже если они есть, все я никогда не скажу. Это тоже было причиной того ужаса. Как я его пережила, до сих пор не понимаю, но порой кажется, что было бы лучше, если бы я умерла. Хотя нет, мне бы не дали умереть... Тогда я бы сошла с ума окончательно... Впрочем, я и так сейчас уже на грани полного безумия, думаю, это заметно...
Короче, пойду я спать, а то завтра придется весь день изображать радость, или, что еще ужасней, понимать, что я действительно истерически и неестественно радуюсь всякому там... Простите меня, я просто устала, просто нет больше сил.